Наверное, заголовок

Во мне равным счетом умеют уживаться два страха: страх предсказуемости и страх изменений.

Причем первый еще вполне допустим, терпим, любим, холим и лелеям (есть такое слово?). Что же поделать, вот не люблю я предсказуемость и все тут, режь меня. Она делает мою жизнь черствой и скучной. Да еще и цигун этот, ну вот кто просил все эти бесплатные фичи? Разговариваешь с человеком и наперед знаешь все его ответы, все его мотивация и причины, все, что он скажет, все, что он не скажет, но хотел бы, и бывает, все, что не хотел и не говорит.

А страх изменений – штука посерьезнее. Человек же что? Животное непростое. Ему стабильность требуется, Абрам Маслов еще пирамиду одну рисовать любил, да. Доказывал. Про секс там, стабильность и потребность в самовыражении. Вот.

А если поскрести, да рассмотреть, то никакой стабильности не существует. Нигде, даже в природе. Точнее в природе главным образом. Пожалуй, стабильность – последняя штука, про которую размышляет заяц или папоротник. Даже горы растут и движутся. Даже планеты на поверку оказываются не висящими в космосе, а бесконечно падающими в галактике. Природа… она как зона в “Сталкере” Тарковского: буйная, живая, перетекающая. В жизни нет места статике. Это просто череда изменений. Just a lot of shit that happens.

А организм не такой. Ум не такой. Требует стабильности. Есть чувство – стараешься его сохранить. Не потерять и не изменить, просто законсервировать. И постоянно себя переспрашиваешь: ну как там оно, все еще все силе? Ага, в силе. Или. Когда зуб больной, тычешь его каждую минуту, вдруг боль ушла. Или.  Стоишь в дереве и спрашиваешь себя, так я дерево? Где корни? Ага, вот. А ветви что, где ветви? На месте. Или. Прыгаешь в воду в бассейне и думаешь, ну как не разучился ли плавать? И ведь, конечно же, не разучился. Но спрашиваешь и боишься. Вдруг разучился. Вдруг  уже не дерево и больше не сможешь себя им почувствовать? Пустые движения ума.

И не один я такой. Многие вот фотографировать пытаются. Ишь развелось фотографов, что ни событие хлебом не корми дай снять. Айфон, инстаграм, зеркалка. И это вместо того, чтобы прожить и прочувствовать момент, пытаются его зафиксировать, остановить, оставить постоянным и стабильным.

И вроде истина очевидна – жить в потоке изменений. Бояться стабильности, этого антагониста жизни и синонима смерти. Приходит – принимаешь, уходит – отпускаешь. Полный дзен. Причем не иметь ничего, не привязываться к вещам, явлениям, чувствам, состояниям, людям, мнениям и принципам просто не имея их – тоже не выход, а слабость и легкий путь. Так, монашество в монастырях – не подвиг, а побег и слабость. Иметь и отпускать – сила. Обладать и не привязываться – сила. Терпеть и любить – сила. Как оптинские старцы завещали: дай мне с душевным спокойствием встретить все, что принесет наступающий день. Нет, не пронеси чашу сию мимо меня, не избавь, а помоги принять и отпустить. Еще одно понимание православного смирения. Не с горем смириться, а с жизнью, допускать ее полноту в обе стороны.

Совсем не это написать хотел, ну что ж править не буду. Приму такие изменения.

Короче, жить что-то сложно получается: сердцем чуешь, а руки не делают. Вывод-то какой? Пусть будет такой:
“Предоставь всему возможность быть”. Так что похуй, пляшем.

P.S.: зачем пишу снова сюда? Одна бесхитросная лиса (эх и лиса) сказала мне вещь, в которую я не хочу верить, но которая правда. Чувствую так, не хочу, но чувствую. Так что я теперь здесь очевидные вещи буду писать периодически. Вот так.